Писатель Юрий Кувалдин
Утренняя похмельная трясучка, небритая красная, как мякоть арбуза, рожа, водочная жажда, пьяные нервные, психопатические с оскалом волка обиды на весь белый свет, заплеванные пивные ларьки, подвальная богема, списанная со счетов всех сцен и эстрад. На долгое время за ними закрепилась репутация диссидентов, на полчаса променявших пивные кружки на гитары, чтобы хрипеть под Высоцкого и тенорками тосковать под Окуджаву. У писателя Юрия Кувалдина иногда бывают страшноватые в своей простоте начала рассказов, например:
"Отсидев два года за ограбление табачного киоска в городе Львове, гражданин Украины Долбоносов Виктор Гаврилович, тридцати четырех лет, прибыл в Москву и по лимиту устроился шофером автобуса. Долбоносов был узколиц и низкоросл, лицом приятен; вообще, стоит заметить, что узколицые, как правило, приятны лицом, а круглолицые лицом неприятны.
Сам он родился не во Львове, а в Коломые, в семье потомственного алкоголика и железнодорожника. Окончил восемь классов и железнодорожное училище. Еще в училище выучился воровать, лазить по карманам. У узколицых, приятных лицом, пальцы тонкие такие, с аккуратными ногтями - залезет в карман, не заметишь. Подворовывал Долбоносов всюду и всегда. Это у него такая вторая натура была - приворовывать".
В задачу писателя не входит быть хорошим или быть плохим, писатель является существом надмирным, в сферу его интересов входят все без исключения проявления человеческой жизни, от альфы до омеги, от зачатия плода до смерти. Исходя из этого, писатель есть Бог. Появился некто небритый, в грязном черном берете и длинном, чуть не до земли ратиновом пальто, он был похож на опустившегося бродягу. Гримаса ярости отразилась на его мрачном лице. Публика начинала прислушиваться к болезненному надоедливому монологу вошедшего с гипнотизирующим взглядом. Я играю все роли в своих романах, повестях, рассказах, эссе и, разумеется, в самой жизни. Первым творением Бога была Тора, вторым Литера.
Юрий КУВАЛДИН