Единственный в своем лубочном роде экзотический писатель Андрей Платонов в "Родине электричества" с сокровенным удовольствием разворачивает слова: "Моя слеза горит в мозгу и думает про дело мировое!" Не менее изощренный в премудростях русского языка писатель Юрия Кувалдин прекрасно знает, как это разворачивание лексики делается, и со слезой в улыбке не спеша, с расстановкой говорит супротив Андрея Платонова: "Слова нужно перемешивать, как компот". И спокойно так это, без шухера, перемешивает так и сяк, как хороший повар, Платоновскую фразу: "Мировое дело моей слезы, вспыхивая смертью, сжигает мозг!" Так непринужденно и двигаемся по тексту, иногда останавливаясь под кустами сирени, каждый божий день, каждый исписанный буквами год с этими многими днями. Плывут кучевые облака, река московская сверкает в солнечных бликах.
Для писателя Юрия Кувалдина писатель Андрей Платонов слагает слова, слово за слово: "Когда Саша поступил на вечерние курсы, то Захар Павлович про себя обрадовался. Он всю жизнь прожил своими силами, без всякой помощи, никто ему ничего не подсказывал – раньше собственного чувства, а Саше книги чужим умом говорят".
Необычную, лучше простую по своей примитивности, фразу одну нужно написать, не относящуюся к делу. Так просто и примитивно, как написал однажды во время запоя мой друг гениальный поэт с Патриарших прудов Александр Еременко:
Ищешь глубокого смысла в глубокой дилемме.
Жаждешь банальных решений, а не позитивных
С крыши кирпич по-другому решает проблемы -
чисто, открыто, бессмысленно и примитивно.
Кто-то хотел бы, как дерево, встать у дороги.
Мне бы хотелось, как свиньи стоят у корыта,
к числам простым прижиматься, простым и убогим,
и примитивным, как кость в переломе открытом.
Таким, а не другим, образом создается художественное литературное произведение самого высокого уровня, на который не могут подняться авторы, не видящие слов, не знающие их форм, пишущие то, что стоит за словами, прямые смыслы, которым ноль цена.
Юрий КУВАЛДИН
