А явление это ошеломительное, поскольку, можно сказать, что "писатель" Шолохов вышел из Заготконторы 32, где работал его отец-отчим Александр Михайлович Шолохов. Исследователь проблемы Мезенцев прослеживает это документально: "Спустя год после восстановления Советской власти на Дону 12 июня 1921 года Александр Михайлович Шолохов начинает работать заведующим Каргинской Заготконторой 32. Бывший приказчик сразу же стал вступать в конфликты с рабочими и служащими Заготконторы. Окрпродкомиссар В. Богданов шлет в административное управление Донского продовольственного комитета официальное представление, датируемое августом 1921 года:
"Донпродком. Административное управление.
Ввиду полной непригодности и несоответствия своему назначению зав. Каргиновской Заготконторы 32 тов. Шолохова, выразившихся:
1. В совершенной неподготовленности госконторы до сего времени к приему и хранению разного рода продуктов;
2. Проявленной нераспорядительности в смысле распределения работ среди служащих конторы и общей неналаженности аппарата и отсутствия материального учета инвентаря и поступающих продуктов;
3. Выяснившейся слабости его как администратора вообще.
Окрпродком ходатайствует о назначении зав. Каргиновской Заготконторой тов. Козырина, коммуниста с 1912 года и энергичного работника. Тов. Шолохов может быть использован для назначения на должность зав. каким-либо складом по усмотрению зав. Заготконторой. Ввиду необходимости немедленной замены тов. Шолохова просим о вашем решении по этому вопросу сообщить с посланным курьером или телеграфно. Окрпродкомиссар В. Богданов".
Наконец после нескольких срывов наступает кризис. А. М. Шолохов вынужден оставить пост заведующего. Он пишет донпродкомиссару в Ростов письмо. Вот его полный текст:
"Донпродкомиссару тов. Миллеру.
Доклад
Заведующего Заготовительной конторой 32 Донпродкома.
12 июня сего года на окружном съезде Верхне-Донского округа я помимо моей воли и согласия бывшим окрпродкомиссаром тов. Кучеренко был назначен на должность заведующего Заготовительной конторой в ст. Каргиновскую. Все мои мотивы и доводы на неспособность, как старика 63-летнего возраста и отсутствие навыка и опыта в продовольственном, так точно и в административно-технических делах оказались бесполезными. Съездив в Ростов на продсовещание, я почувствовал по своей дряхлости слабость и болезненное состояние. 16 сего сентября я обратился к местному медицинскому врачу для осмотра и оказания помощи. Врач осмотром установил нервное состояние на почве психического расстройства с галлюцинациями и что службу нести не способен. Вследствие чего я 20 сентября впредь до особого вашего распоряжения заведывание конторой передал своему помощнику и политкому конторы тов. Менькову Василию Андреевичу.
Докладывая о сем, прошу вас, тов. Миллер, в интересах общего дела от должности заведующего Заготконторой 32 меня по старости лет и болезненному состоянию освободить или проверить мою болезнь медицинской комиссией на месте в ст. Каргинской, т. к. поездку куда-либо совершить я по болезни не могу.
1921 г. 21. IХ.
Зав. Заготконторой 32 Александр Шолохов".
Вот содержание приказа, подписанного А. М. Шолоховым:
"Приказ 12 по государственной Заготовительной конторе 32. 20 сентября 1921 г. ст. Каргинская. §1. Ввиду моей болезни на почве психического расстройства должность с сего числа я передаю моему заместителю тов. Менькову В. А. впредь до особого распоряжения, о чем донести в Донпродком, а копию послать в окрпродком.
Зав. Заготконторой А. Шолохов.
Делопроизводитель Токин".
После ухода с поста заведующего А. М. Шолохова 28 октября 1921 года Михаил решает поступить на работу в Заготконтору. Сохранился автограф его заявления с просьбой принять на работу в Заготконтору 32:
"Прошу вас зачислить меня на какую-либо вакантную должность по канцелярской отрасли при вверенной вам Заготконторе". Внизу - подпись и дата - 2 декабря 1921 года. На углу заявления - резолюция заведующего Заготконторой В. А. Менькова - "Зачислить 2.XII.21 г. помощником бухгалтера". И рядом - "Приказ 48. 2.ХII.21 г.".
Разве можно после этого "заявления" говорить, что 16/18 летний Шолохов в это время работал над "Тихим Доном"?!
Сбрасывая со здания литературы брэнд советской "писательской" машины "Шолохов", мы воскрешаем имя писателя Федора Крюкова.
Литература - дело спасение души, переложение ее в слова, знаки. Стало быть, мы имеем дело с литургией. Не литература входит в религию, а религия является частью литературы, с Библией, с единым мировым языком, который есть Бог. Бог - не на небе. Бог в книге. Азъ есмь Альфа и Омега. Мы творим литургию памяти гениального мученика русской литературы Федора Дмитриевича Крюкова (1870-1920). Царствие ему небесное!
Юрий КУВАЛДИН
"Наша улица", 10-2005
