Эдуард Викторович Клыгуль (1937-2008)
У Эдуарда Клыгуля была одна замечательная черта - он жил детством. Жил не в жизни. Живая жизнь для меня вообще лишена какого-либо интереса. Когда я говорю о жизни, то сразу заглядывайте в книгу, там живет жизнь, причем живая, и в буквах. В каждой фразе Эдуарда Клыгуля слышится детство.
Послушайте:
«На большой школьной перемене, улучив момент, когда рядом никого не было, подпорхнула Танечка Моросеева и, поиграв бубенчиками моего нового черного шерстяного свитера, искусно связанного маминой знакомой немкой, очаровательно прошептала:
- Пойдем сегодня ко мне. Мама придет поздно.
В этот раз трусики на ней были небесно-голубые и тонко оттеняли нежный аккуратный пупок. Попка оказалась круглая и мягкая, когда я двумя руками, удивившись сам себе, обхватил ее в постели. Таня нежно целовала меня. Затем взяла своей рукой мое основное отличие от девочек и стала им мягко водить по верхнему краю своего маленького нежного углубления внизу живота. Потом плавно перевела его вниз. Глаза ее отрешились и затуманились. Я провалился во что-то горячее и влажное...
- Хорошо тебе, мой миленький?
- Очень.
Мы обнимались, как мне показалось, очень долго. А потом пили газированное ситро из бутылки и ели конфеты в цветных фантиках с изображением диковинных тропических цветов.
- Приходи еще. У нас с тобой теперь любовь, - попрощалась Таня».
Вот где Эдуард Клыгуль живет. Тело, которое обозначили как «Эдуард Клыгуль», появилось из лона матери 16 марта 1937 года.
