Матушка, спаси твоего бедного сына! урони слезинку на его больную головушку! посмотри, как мучат они его! прижми ко груди своей бедного сиротку! ему нет места на свете! его гонят! Матушка! пожалей о своем больном дитятке!..
Переоделся Свифтом
Гоголь и вышел вон.
Дом со встроенным лифтом
Вижу, встав на балкон.
Вижу, летать стремится.
Ну а внизу зверье:
Такса бежит за птицей,
Хоть и меньше ее.
Вижу, дома крылаты.
Что вы хотите - глушь.
Гоголь идет куда-то,
Не разбирая луж.
Как родился в 1965 году, число и месяц рождения, правда, неизвестны, так и заговорил стихами. Эх, канальство!.. Ничего, ничего... будем продолжать. Лесин приносит покой, возвращает рассудок. Мартобря 86 числа. Между днем и ночью. Хорошо, хоть год известен. А, может, и года не было, числа тоже. До сих пор не могу понять, что это за земля Испания.
Ну, вот и осень, как я не дотумкал?
На фонарях качается Москва.
Ночной звонок, нечаянная рюмка.
И пара слов, обычные слова.
А все вокруг как будто одурели.
А здесь, гляди, сплошь Агния Барто.
И что нам подмосковные метели?
Под Ленинградом вовсе чёрте что.
Забавно они стоят в Москве, буквой «Т»: Пушкин, позади него Высоцкий, впереди Есенин, по правую руку – Маяковский. Только Лермонтов на отшибе, у бывшей станции метро «Лермонтовская». И Блок в переулках меж «Пушкинской» и «Баррикадной» прячется. Лучше бы, конечно, памятник Маяковскому в самое начало Тверской перенести, поближе к Кремлю (все-таки Владимир Владимирович), Лермонтова на площадь Маяковского, ну а уж Блока можно и в ссылку. Все равно не культовый персонаж.
букер - открытая росссия
букер - единая россия
единая россия - букер
едрукер
задротер
единая россия - гари потер
Вон небо клубится передо мною; звездочка сверкает вдали; лес несется с темными деревьями и месяцем; сизый туман стелется под ногами; струна звенит в тумане; с одной стороны море, с другой Италия; вон и русские избы виднеют.
Снег ложится на желтые и зеленые листья.
Девка идет в шубе и с голым животом.
У зимы поведение совершенно лисье,
И попробуй узнай, что тут будет потом.
Мужчину от женщины отличить сложно,
Но получается, хотя и с большим трудом.
С резиновой бабой уснуть можно,
А как ты бухнешь с резиновым мужиком?
Я терпеть не могу лакейского круга: всегда развалится в передней, и хоть бы головою потрудился кивнуть. Этого мало: один раз одна из этих бестий вздумала меня, не вставая с места, потчевать табачком. Да знаешь ли ты, глупый холоп, что я чиновник, я благородного происхождения. Однако ж я взял шляпу и надел сам на себя шинель, потому что эти господа никогда не подадут, и вышел. Дома большею частию лежал на кровати. Потом переписал очень хорошие стишки: "Душеньки часок не видя, Думал, год уж не видал; Жизнь мою возненавидя, Льзя ли жить мне, я сказал". Должно быть, Пушкина сочинение. December 15th. Дом ли то мой синеет вдали? Мать ли моя сидит перед окном?
Вы, москвичи, не знаете России, -
Уныло россияне говорят,
Которых, между прочим, не просили
Являться в Третий Рим и вечный ад.
Мы русские и мы живем херово, -
Опять какой-то хрен заголосил.
Ах, полноте… И съездите в Перово,
Что пострашнее тысячи Россий.
Да, в Перово жить херово! А Тушино водкой задушено! Числа не помню. Месяца тоже не было. Было чёрт знает что такое. Никакого числа. День без числа.
Ты цветешь, ну а я только пахну.
И все дышит любовью в Москве.
Дай, любимая, я тебя трахну
Табуреткою по голове.
Правильно говорят некоторые о Евгении, не владеющем нормальной разговорной речью, Лесине, а только стихами. Всё, чего ни коснётся Лесин, то есть жизни во всех её проявлениях, становится поэзией; переживания, размышления, наблюдения, ощущения, фантазии, просто мимолётные настроения – словно бы уже готовые стихи. Лесин – как антенна, улавливающая колебания внешнего мира и преобразующая их в ритмы и рифмы. Да, я знаю, Евгений Лесин – человек простой, говорит стихами.
Если я заболею, к друзьям обращаться не стану.
Обращусь в христианство, а именно в католицизм.
Буду фильмы смотреть я Эмиля, простите, Лотяну.
И легко излечу я свой алко- и трудоголизм.
Это то самое состояние, когда симфония у композитора пишется на автопилоте, картина у художника возникает по одному движению кисти, а рассказы у писателя вылетают из-под пера сами собой.
Как мечтал я напечататься в журнале.
Но везде повсюду снова и опять:
Полистали, посмеялись, почитали,
Похвалили и решили отказать.
А теперь я ни о чем и не мечтаю.
Потому что все сбывается не так.
Но зато когда я тихо пролетаю
Мимо всех своих заброшенных Итак
Прячут классики от горестной судьбы
Отвратительные бронзовые лбы.
Уже 45 лет кряду Евгений Лесин говорит стихами.
Юрий КУВАЛДИН
