Юрий Кувалдин "МЕЙЕР" рассказ в Экслибрисе Независимой газеты
Вся жизнь нерушимой сталинской страны должна проходить в праздниках. На экранах кино герои выпивают, закусывают и закуривают. В театрах выпивают и закусывают. На демонстрациях выпивают и закусывают и пляшут под духовой оркестр. Сталинская культура всеобщего пьянства. Поддатые террор не замечают! Весело тебе жить под хмельком. Весь мир в розовых красках. Это одинокий враг ходит трезвый. У-у, свою вражью морду воротит от стакана! То-то черные воронки только трезвых увозят. Не мешай нам гулять!
Встанем, товарищи! Тост наш кончается.
Выше бокалы с вином!
Выпьем за Родину, выпьем за Сталина!
Выпьем и снова нальём!
НГ EXLIBRIS № 31 (552) четверг 20 августа 2009 года
А также там же моя беседа с корреспондентом "Независимой газеты" Михаилом Бойко.
Юрий Кувалдин о бессмертии, вечном возвращении и тайном имени Бога
– Дети литераторов обычно становятся литераторами. Как получилось, что ваш сын стал художником?
– Я отрицаю, что талант передается по наследству. Из потомков Пушкина никто в литературе не состоялся. А внук Достоевского Андрей Достоевский долгое время работал водителем трамвая в Питере. Что человек наследует? Ничего. А ему тут же логос присваивают. У детей Пушкина должна быть фамилия Козявкины, чтоб не путали с великим человеком.
У меня как шлагбаум на пути возник Юрий Трифонов. Я выбрал себе псевдоним – Юрий Кувалдин. Я считаю, что я своего полного тезку превзошел. Потому что это писатель полуправды. Вся советская литература – это полуправда. Фиг найдешь у меня полуправду. Я либо умолчу или буду говорит то, что думаю.
Я своему сыну сказал: писателем ты не будешь, но творцом быть обязан. Помню, я печатаю на машинке, а он рядом сидит и молчит. А почему он молчит? Потому что тютюет (рисует), у него каганы (карандаши), длюмага (бумага). У меня в папках сложены его детские рисунки. Я ему говорил: не срисовывай, у тебя должен быть сломанный рисунок. Когда рисунок слишком правильный – это не художник. Это фотоаппарат, он работает реалистически. А художник должен создать свой, ни на что не похожий мир. Саша это усвоил.
Человек рожден чтобы быть творцом. Это легко сказать, а сколько препятствий! Есть детский сад, школа. Я воспитательнице говорил: что Саша рисует, вы не выкидывайте его рисунки, а складывайте в конверт. И сейчас он совершенно обалдело на эти рисунки смотрит. Многие его картины в зачаточном виде содержатся в его детских рисунках.
Главное, что я ему внушал: каким бы ты ни был хорошим художником, ты должен интерпретировать свое творчество в слове. Потому что слово нематериально, а холст не вечен. Самое прочное сейфирование души – в слове.
В Загорск его водил. И объяснял, как икона устроена. Ведь икону можно рассматривать как произведение искусства, хотя это предмет религиозного культа. Насколько она далека от реалистического искусства и насколько сильно влияет на людей! Поэтому вопрос об авангардном искусстве не так прост.
И учил каждый день работать. Футболист должен каждый день катать мяч. Меня писатели-деревенщинки удивляли, которые месяцами по лесам бродили, изучали жизнь, а потом садились за стол и ничего написать не могли. Потому что не надо изучать жизнь, надо изучать слово.
